Новости

11.09.2019

Овации запрещаются

Международная известность Михайловского театра во многом связана с успешными выступлениями ведущих солистов на лучших оперных сценах мира. Среди тех, кто имеет имя и высокую профессиональную репутацию — Борис Пинхасович. К началу сезона певец вернулся после продолжительных гастролей в Европе.

«Лето без лета»
— Впервые в жизни имел настолько долгие гастроли: три с половиной месяца, 106 дней. Фактически «лето без лета» — полностью посвятил себя работе. Время покажет, что я приобрел и что потерял: успех окрыляет, но справится ли физика с такими нагрузками? Надеюсь, что родной город и родной театр, куда я вернулся с огромной радостью, дадут мне дополнительные силы.

Стиль Лондона
— Лондонский Ковент-Гарден, где я работал с мая по июль, меня просто ошеломил. Он грандиозный, сцена дышит великими певцами, такими как Паваротти. Я пел Щелкалова в «Борисе Годунове», параллельно на сцене шел «Андре Шенье». Возможность нечаянно встретиться в лифте с Сондрой Радвановски, Роберто Аланьей и Пласидо Доминго казалась чем-то невероятным, но именно так все и было. В «Борисе» пели великие Брин Терфель и Джон Томлинсон — артисты-«сэры». Приятно, что они отнеслись ко мне по-отечески. А еще меня полюбил хор. А хор, как мы знаем, является выразителем мнений. На репетициях после моего выхода артисты хора хлопали. И на генеральном прогоне, когда был полный зал народа, они устроили мне ножную овацию. А потом им всем пришло письмо, чтобы они так не делали. Брин Терфель тогда сказал: «Я за него», и мы реально стали друзьями. В свободное время читал «Историю Англии», узнал много нового. И еще бродил по городу, но ни разу не подошел к Биг-Бену.

Пафос Зальцбурга
— В Зальцбурге у меня была сравнительно небольшая, но очень красивая партия Тезея в опере «Эдип» Джордже Энеску. Мой персонаж появляется после двух с половиной часов сложнейшей музыки, для публики его выход становится откровением. Поставил спектакль легендарный Ахим Фрайер — ему 90 лет, но он и режиссер, и художник. По сцене ползали надувные чудовища, а мой герой, неподвижный, как статуя, с тяжелым гримом, стоял на высокой скале. Постановка шла на сцене знаменитого Фельзенрайтшуле, известного по фильму «Звуки музыки». Помните, как Капитан фон Трапп с семьей, которых вот-вот должны схватить, дают прощальный концерт на сцене с каменными стенами? Для меня это особенный фильм, я с детства знаю его наизусть. Он снят завораживающе красиво, и во многом воспоминания о ленте спасли мои впечатления от Зальцбурга. Оперный фестиваль — роскошное мероприятие, рядами стоят «лексусы» и «мерседесы», ожидающие гостей после спектаклей и концертов, в воздухе — крепкий запах денег. Но оборотная сторона этой чопорности — колоссальный наплыв туристов, особенно из Азии, и толпы мигрантов, наводящие ужас.

Традиции Петербурга
— В нашем театре мы открыли сезон «Пиковой дамой». Я старый «нафталинщик», никогда этого не скрывал и останусь им всегда. Критики любят современную продукцию, в которой режиссеры приписывают героям такие побуждения, которых авторы не имели в виду и даже не видели в страшных снах. Я считаю это «фуфлом» и готов за свое мнение получить от них любые тычки и зуботычины. Нашу «Пиковую даму» я боготворю. Мундиры и кринолины называют скучными, «нафталинными», но для меня они составляют красоту. Я желаю нашей постановке жить как можно дольше, и пусть в ней всегда будут заняты хорошие певцы. «Пиковая дама» — гордость Михайловского театра.