«Русский сезон» Джона Ноймайера

Михайловский театр принимает на своей сцене «Гамбург-балет» — всемирно известную труппу, которой уже сорок лет руководит Джон Ноймайер. Накануне гастролей хореограф ответил на наши вопросы. Прежде всего мы спросили его о «Даме с камелиями», знаменитом балете, который будет показан в Михайловском театре 6 и 7 ноября. Главную роль в нем исполнят Диана Вишнева и Элен Буше:

На ваш взгляд, различие трактовок будет обусловлено личностями этих выдающихся балерин или различием хореографических школ?

— Эмоциональная вовлеченность каждой балерины безусловно отзовется в трактовке. Они обе — представительницы прекрасных школ и яркие индивидуальности.

Концепция «Гамбург-балета» вообще отвергает идею национальной и культурной обособленности: вы американский хореограф, работающий в Германии с танцорами из разных стран мира. Вы задавались этой целью — создать интернациональную труппу?

— Я задавался целью собрать хороших танцовщиков, не думая об их происхождении. Для меня язык танца интернационален. У меня танцуют артисты из России и США, Европы и Азии, из Южной Америки и Австралии. Мне неважно, откуда они приехали, на каком языке говорят и какую религию исповедуют.

Вы создали немало сюжетных балетов, основой для которых стала западноевропейская и североамериканская культура. Есть еще какие-то источники для вашего вдохновения?

— Любое переживание, все, что производит на меня глубокое впечатление и потом становится частью меня, может служить мне источником вдохновения. В этом году мы с «Гамбург-балетом» побывали в Китае, России и Австралии. Мы живем в эпоху глобализации, находясь в ситуации непрерывного культурного обмена. В русской культуре меня всегда восхищали «Русские сезоны» Дягилева. Также я поставил множество работ на музыку русских композиторов и вдохновленных русской литературой. Огромным источником вдохновения для меня стал Вацлав Нижинский, танцовщик российско-польского происхождения. У меня есть художественная коллекция, собранная вокруг фигуры Нижинского, и ею я вдохновляюсь каждый день.

Вы часто выступаете в нашей стране, всегда с аншлагами. Что в России и русской культуре впечатлило вас больше всего?

— Литература и музыка — в равной мере. Но Нижинский, его наследие, его легенда, хореография, картины, его жизнь в целом сильно на меня повлияли. Я работал с музыкой Н.А. Римского-Корсакова, П.И. Чайковского, Н.Н. Черепнина, Д.Д. Шостаковича. Для меня писала Лера Ауэрбах, мы и сейчас с ней сотрудничаем. Также я создавал балеты на основе сюжетов из русской литературы, например, «Чайку» по Чехову. Так что русская культура всегда рядом со мной. Я еще далеко не закончил с Россией!

Если бы у вас была возможность поработать с Вацлавом Нижинским как с артистом, какую роль вы бы ему предложили?

— Это такой гипотетический вопрос, на который у меня, к сожалению, нет ответа. Нам нужно было бы знать друг друга, чтобы работать вместе. Тут столько, столько возможностей! Все, что я могу сказать — это то, что Вацлав Нижинский стал для меня невероятным источником вдохновения в творчестве. С книги «Трагедия Нижинского», которую я, когда учился в школе, взял в районной библиотеке, началось мое увлечение балетом и Нижинским. Сегодня я продолжаю собирать книги, факты, рисунки, картины, фотографии и документы, пытаясь разрешить эту все еще не решенную головоломку — загадку Нижинского. И счастлив буду представить эту коллекцию в Петербурге.

Когда вы начинали работать с «Гамбург-балетом», у вас был долгосрочный план, связанный с труппой? Вы можете сейчас сказать, что все получилось так, как вы представляли тогда?

— В начале я просто трудился изо всех сил день за днем, стараясь добиться наилучшего результата. Нужно было создать балетную атмосферу: только в ней может появиться труппа, которую признали бы во всем мире, и балетная школа. Все это должно концентрироваться вокруг созидательного искусства — хореографии. Наличие труппы и школы необходимо для рождения и жизни постановок. Я сам удивляюсь, когда вижу все, чего мы добились, и, конечно, я горд и счастлив. Одно из последних радостных событий — первый день рождения Национального молодежного балета, который мы отметили в этом году. Его миссия — вывести балет за пределы оперных театров: в школы, дома престарелых, даже тюрьмы, и с ней он справляется очень успешно. Прекрасно, что сейчас Национальный молодежный балет отправляется в Петербург вместе с труппой Гамбург-балета и гамбургской Балетной школой.

Школа балета в Гамбурге была основана вскоре того, как вы стали руководителем труппы. Вы считаете, что наличие собственной школы необходимо для сохранения художественной индивидуальности компании?

— Да. Школа балета Гамбурга была создана в 1978 году, спустя пять лет после того как я начал работать в этом городе, и было очень важно развивать артистов, которые подхватили бы мое видение. Гамбургская школа играет большую роль для молодых поколений, она знакомит их с новыми идеями и веяниями. Мне хотелось создать уникальную труппу. Для этого нужна школа, в которой классическое академическое образование сочетается с вниманием к свободному творчеству. Школа балета Гамбурга, где учатся молодые артисты со всего мира, совмещает оба эти аспекта.

На что больше похожи ваши отношения с труппой: на семью или на корпорацию?

— Ни на то, ни на другое. Мы — артисты, работающие вместе в атмосфере взаимного уважения и преданности.

После стольких лет руководства труппой, кем вы ощущаете себя в большей степени: художником или менеджером?

— Художником — исключительно и всегда им!