15.02.2011
Паяцы и Павана мавра 21.11, 17.12.2009
21 ноября Михайловский театр представляет в один вечер две психологические драмы ― оперу Руджеро Леонкавалло «Паяцы» и балет Хосе Лимона на музыку Генри Перселла «Павана мавра».
Постановка «Паяцев» знаменитой Лилианы Кавани поражает психологической чёткостью и тонкостью проработки характеров.
Жесткая интерпретация и внимание к судьбам людей в пограничных ситуациях определили серьёзность и скрупулезность режиссерской трактовки, приблизив персонажей к сегодняшнему зрителю.
Напряженный сюжет предельно сжат ― это предчувствие катастрофы и крушение любовных надежд в финале. Балет «Павана мавра» в стиле танца модерн ― «Вариации на тему «Отелло»» ― не инсценировка трагедии Шекспира, но размышления з наменитого американского хореографа Хосе Лимона о любви, ревности и предательстве.
Все внимание приковано к танцу, в котором каждое движение, каждый взгляд наполнен с мыслом, выверен и отточен.
В «Паване мавра» глубина и сила шекспировской трагедии заключены в строгую форму размеренного придворного танца XVI века.
Партия Мавра в исполнении Фаруха Рузиматова обретает особое звучание: трагическая нежность, груз сомнений и колебаний, отчаяние измены переданы с той фотографической резкостью, которая приближает чужую драму к сердцу каждого.
Постановка «Паяцев» знаменитой Лилианы Кавани поражает психологической чёткостью и тонкостью проработки характеров.
Жесткая интерпретация и внимание к судьбам людей в пограничных ситуациях определили серьёзность и скрупулезность режиссерской трактовки, приблизив персонажей к сегодняшнему зрителю.
Напряженный сюжет предельно сжат ― это предчувствие катастрофы и крушение любовных надежд в финале. Балет «Павана мавра» в стиле танца модерн ― «Вариации на тему «Отелло»» ― не инсценировка трагедии Шекспира, но размышления з наменитого американского хореографа Хосе Лимона о любви, ревности и предательстве.
Все внимание приковано к танцу, в котором каждое движение, каждый взгляд наполнен с мыслом, выверен и отточен.
В «Паване мавра» глубина и сила шекспировской трагедии заключены в строгую форму размеренного придворного танца XVI века.
Партия Мавра в исполнении Фаруха Рузиматова обретает особое звучание: трагическая нежность, груз сомнений и колебаний, отчаяние измены переданы с той фотографической резкостью, которая приближает чужую драму к сердцу каждого.
