Татьяна Рягузова: «Опера – это женская стезя»

9 сентября 2016

Татьяна Рягузова: «Опера – это женская стезя»

Главную партию в опере «Богема» в день премьеры исполнила Татьяна Рягузова. Певица рассказала, почему эта роль вызывает у нее особое волнение, с какими героинями она еще встретится в предстоящем сезоне и почему ее квартира похожа на операционную.

— Мими в «Богеме» — очень важная для меня роль, я с особым трепетом к ней подхожу. Можно сказать, на этой роли я волнуюсь больше всего. Иногда говорю себе, что лучше спою десять «Онегиных», чем один раз «Богему». Существует определенный стереотип: Мими — больная, немощная, угасающая. Должно быть, внешне я не очень этому соответствую, да и внутренне тоже — я человек темпераментный. И постановка Карсена близка мне в первую очередь тем, что режиссер специально не подчеркивает болезнь, немощность, ущербность. Да, герои очень бедны, но они живые и темпераментные, в том числе Мими. Даже нет особой разницы между Мюзеттой и Мими, хотя обычно эти образы противопоставляют.

— Музыка — вот что помогает справиться с партией. Но приходится использовать и собственный эмоциональный опыт, многое пропускать через себя. Вот, допустим, первый акт, встреча Мими и Рудольфа. Это кокетство, мне несвойственное, и приходится стараться. Третий акт мне ближе. Четвертый акт — очень трудный: попробуйте представить, как поведет себя человек, если узнает, что смертельно болен. Какова будет реакция? Угадать сложно, ведь человек становится сам не свой. Главная краска, конечно, отчаяние — вот это почему-то я могу пропустить через себя.

— «Богема» — это опера о несбывшихся надеждах. Это просто жизнь. Точнее, воспоминание о том, что давно прошло. Это его воспоминание: прошедшие годы сделали свое дело, отчаяние сменилось светлой грустью о несбывшемся.

— Я уже говорила, как сильно я волнуюсь перед спектаклем. Казалось бы, приходит опыт, но волнений стало больше, чем было раньше. Появилось больше требований к себе. Я слышала такое выражение: не волнуются только наглецы и идиоты. А знаете, как Елена Васильевна Образцова волновалась? Ее вот так трясло! И я всегда волнуюсь. В это никто не верит, все думают, что это капризы.

— В Михайловском театре очень хорошая оперная труппа, у нас все певцы высочайшего уровня, но, к сожалению, мало оперы. Все от этого страдают, и я в том числе. В прошлом году у меня бывали месяц, а то и два месяца без спектаклей. После таких больших перерывов трудно выходить на сцену. Как говорят, нужно минимум 5-6 спектаклей в месяц, чтобы быть в форме.

— Я рада, что в этом сезоне у нас есть «Богема». И я очень рада, я счастлива, что на сцену возвращается «Гроза». Я в каждом интервью говорю, что мечтаю, что когда-нибудь снова в моей жизни случился радость, и я снова спою эту партию. Катерина — моя любимая роль. Хотя когда-то не могла представить, что она будет любимой. Когда только начинала учить эту музыку, вообще была в шоке. Хотя у меня ведь есть, еще до вокального, дирижерско-хоровое образование, мне в принципе не составляет труда выучить партию. Но сначала был шок: Боже, что это такое! Но в итоге на всю жизнь эта роль стала моей любимой: Катя! Я готова петь в её в любой момент, в любой части света и независимо от гонорара.

— Музыкальный язык у Яначека очень непростой, но какой же удивительный женский образ он создал! Надеюсь, что сейчас я уже по-другому смогу его прожить. Когда мы работали над этой оперой впервые несколько лет назад, я еще чего-то не могла сделать, потому что этого не проживала в своей жизни. Теперь я счастлива, потому что у меня будет возможность снова обратиться к этой музыке и снова спеть и сыграть Катерину.

— Когда в школе мы читали пьесу Островского, ну что я там могла понять? Она запомнилась мне какими-то хрестоматийными фразами. Теперь совсем другими глазами я смотрю на историю своей героини, совсем нешкольную и недетскую. В какой-то степени стараюсь опираться на события и опыт своей жизни. Кстати, я знаю многих певцов, которые, наоборот, настраивают себя иначе: «я в театре работаю, но, когда я вышел из театра — всё, у меня своя жизнь». Они полностью переключаются. И есть другие, которые всё время в театре: и дома они тоже — в театре. Вот я отношусь ко второму типу. Я работаю 24 часа. Раньше меня Ольга Ивановна Капанина выгоняла из театра. Говорила: «Танюша, идите домой. Не надо столько времени проводить в театре, устраивайте свою жизнь».

— По складу ума я не гуманитарий, я мечтала быть хирургом. Мне надо, чтобы была схема, чтобы все было по полочкам, по плану. Я все должна контролировать, предвидеть. Когда хаотично, меня это пугает, я боюсь что-то пропустить. Но какая-то толика неожиданности тоже должна присутствовать. Катерина в «Грозе» — другая. Ей же было плохо в том состоянии, в котором она жила, и источником счастья для нее стало воображение. Её возлюбленный Борис — это, по сути, плод фантазий Катерины, она придумала себе этого Бориса. А Мими... я думаю, она умная девушка, даже расчетливая. Она ведь шла намеренно к Рудольфу знакомиться. Она не случайно туда пришла, она долго слушала, что там происходит. Оказывается, живут четыре молодых человека, и она шла знакомиться, кокетничала. Это смелый шаг. Но у нас все девушки смелые, в любой опере, какую ни взять. И почему-то мужчины проигрывают им в этом. Возьмите «Онегина», «Грозу», «Русалку», «Травиату» — везде женское начало сильнее. И в жизни так: к сожалению, чаще всего женщины сильнее мужчин. По крайней мере, мне так кажется. Но я могу ошибаться и хочу ошибаться. Ну, я не знаю, может быть, у меня примеры такие перед глазами. И жизнь, и опера — это женская стезя.

— Когда я приехала в Санкт-Петербург, даже мысли не могла допустить, что этот город станет мне домом. Вид из окна у меня на Финский залив. Петербург самый красивый город в мире, но мне здесь не хватает солнца, и я для себя решила, что в моем доме всё будет светлое. Надо мной все смеялись: «Рягузова, это будет операционная!». Но я отвечала: «Пусть будет операционная, я даже красный крест нарисую». Вот так мы смеялись, и, в общем, многое в моей квартире похоже на «белые» сцены из нашего «Евгения Онегина».

— Дома я отдыхаю от работы, наслаждаюсь жизнью, развожу цветы, пеку пироги для гостей. Для моего любимого партнера и просто друга Шикоффа и его супруги делала русский стол. Надеюсь, скоро смогу удивить Андрия Жолдака блинами. Дома я могу делать всё, но не делаю. Я живу одна, у меня нет необходимости вставать в семь утра, собирать кого-то в школу, на работу, готовить. Я сова, часто бывает, что не уснуть. Тогда смотрю какой-нибудь фильм или заставляю себя учить английский, делаю упражнения, перевожу. Мое утро начинается днем, прекрасно, что работа позволяет такой режим.