Георгий Ковтун: «Такой я Художник»

24 июля 2018

Георгий Ковтун: «Такой я Художник»

Легендарный балет Арама Хачатуряна «Спартак» откроет предстоящий 186-й сезон. Хореограф Георгий Ковтун представил свой спектакль на нашей сцене 10 лет назад. К новой версии «Спартака» он подходит как настоящий художник: ищет выразительные ракурсы и яркие краски. О втором рождении балета хореограф рассказал в перерыве между репетициями.

— Раньше я рисовал пастелью, которая, конечно, тоже может быть невероятно выразительна, но сейчас я рисую маслом. Балет «Спартак» возвращается с большими переделками. Есть художники, которые стремятся повторять одну и ту же картину, но если ты настоящий художник, то ты будешь пересматривать свое творение.

— Когда на свет появляется ребенок и ты выпускаешь его в мир, приятно наблюдать его первые шаги. Но случается, что дети заболевают, попадают в больницу. Потом обычно следует долгий период восстановления. Малыш вновь медленно становится на ножки. Пока он болел, мышцы могли атрофироваться, поэтому у врачей стоит задача — восстановить его до состояния полноценного организма. Нужно пересмотреть его физические нагрузки и график питания. Так и со «Спартаком»: я вижу, что меня не устраивает. Мир не стоит на месте, мир несется вперед. Спектакль должен поменяться, но его рама остается. Меняется то, что внутри.

— Будет много пересмотренных картин, новые бои, новые цирковые трюки. Я серьезно усложняю технику. Это настоящие каскадёрские бои. Я ставил много боев для кино, но в кинематографе одно действие можно снять пятью камерами с разных точек, замедлить, убыстрить, поиграть с монтажом, а здесь план один и он должен быть максимально зрелищным. В кино можно переснять дубль, а здесь неслаженность или ошибка может поставить под вопрос всю сцену. Это очень высокий градус ответственности для танцовщиков. Я уверен, что спектаклей такой сложности нет больше нигде.

— За десять лет изменилась труппа Михайловского театра, а это уже другие краски, другой материал. Таких звезд, которые сегодня танцуют здесь, нет больше ни в одном театре мира. Работать с ними радостно и приятно. Это относится и к ребятам старшего поколения, которые танцевали в этом спектакле раньше. Они как краски, которые рисуют за тебя. Есть краски, которые надо разводить, что-то в них добавлять, мешать, а тут — все готово.

— Моя хореография — это нелегкий труд для артистов: и для женщин, и для мужчин. Но в первую очередь это мужской спектакль. Я всегда шучу, что «Спартак» для танцовщиков наказание, потому что в большинстве спектаклей женщины танцуют вторые и третьи акты, а мужчины уходят домой. А здесь с начала первого акта и до последней нотки танцуют все. И конечно, это дань уважения мэтрам российского мужского балета. Очень хотелось бы, чтобы отечественная школа мужского танца не умирала, продолжала свой жизненный путь. Мне кажется, что наш спектакль будет этому способствовать. Здесь сложнейшие поддержки, верховые поддержки — то, чего сейчас нет у современных хореографов. Вся современная хореография существует на уровне плеча, на уровне пояса. А в «Спартаке» есть бросковые поддержки — то, что немного утрачено даже в русском балете.

— Все эти сложности — вызов для артиста, это его самоутверждение. Человек не может стоять на месте, он постоянно должен подниматься на ступеньку выше и выше. Когда перед артистом появляется сложность, он раскрывается, чтобы потом гордо сказать: я могу это сделать, я могу делать трюки, я могу подбросить женщину и в моих руках она будет чувствовать себя уверенно. Ведь все они сначала боятся — это естественно, но приходит момент, когда они делают это легко, не задумываясь. У каждого человека есть азарт, который нужно расшевелить, и сегодня я во многом занимаюсь тем, что подталкиваю артистов, а дальше они взлетают сами.

— В начале репетиций мы определились, что мы хотим оставить, а что поменять. Многие старые сцены мне помогает восстанавливать наш главный репетитор Евгения Николаевна Костылева, а я лишь навожу лоск. Иногда прихожу и что-то поправляю, а потом хитро под этим всем ставлю свою фамилию... Это шутка, конечно. Если меня все устраивает — я просто радуюсь за ребят. Здесь мощная школа выживания. И если артисты выживут после возвращения «Спартака» на сцену — а я думаю, они выживут, — то они станут еще лучше, пройдут другую школу. Ведь здесь работают другие мышцы, другие приемы мазка. Такой я Художник.