«Девочка, которая хочет танцевать и любить»

25 марта 2021

«Девочка, которая хочет танцевать и любить»

Анастасия Соболева поднялась на высшую ступеньку балетной иерархии — получила статус прима-балерины. Свершилось то, к чему было множество предпосылок, ведь артистка исполняет практически все главные партии в балетах нашей афиши. В ее репертуаре Одетта-Одиллия в «Лебедином озере», Жизель, Никия в «Баядерке», Китри в «Дон Кихоте», Аврора в «Спящей красавице», Золушка, Джульетта, Маша в «Щелкунчике», Лиза в «Тщетной предосторожности».

— Конечно, я стремилась к статусу прима-балерины, — говорит Анастасия. — Плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Но когда я этого достигла, мне стало казаться, что теперь я должна сделать еще больше. Очень хорошо, что это случилось сейчас, а не раньше. Нужно было пройти путь от кордебалета до этой позиции, чтобы осознавать всю ценность произошедшего. На прима-балерину смотрят артисты, она ведет за собой труппу. Хочется, чтобы каждый спектакль был запоминающимся, оставлял след в жизни людей, которые его увидели. Мне теперь ничего нельзя простить, у меня просто нет права на ошибку. Получить статус балерины, конечно, очень важное событие, как подтверждение того, что за годы, проведённые на сцене Михайловского театра, у меня есть определённые успехи, что люди, работавшие со мной, не просто тратили своё время.
— Балерина создает уникальное произведение искусства, которое никто не повторит. Ее прочтение должно быть оригинальным. Конечно, природа и талант должны присутствовать, и техника тоже, но техника не главное... Когда смотришь спектакль и видишь технику — это уже не балет, что-то другое, сродни цирку или спорту. Балет не предполагает усиленного впечатления от трюка, здесь нужен красивый и выразительный танец, наполненный артистическим состоянием.

— Краски для роли я ищу внутри себя. Представляю, как бы я себя повела в тех или иных обстоятельствах, если бы была более наивной или более сильной и смелой. Только с Золушкой ничего не надо представлять. Это очень близкая мне героиня: девочка, которая хочет танцевать и любить. А в остальных партиях нужно превращаться на какое-то время в другого человека, жить другой жизнью. Я очень много наблюдаю за людьми и даже за животными. Иногда вижу какие-то их повадки и пытаюсь воплотить что-то подобное на сцене. Например, Одиллия: мне доводилось наблюдать, как ведет себя очень уверенная в себе шикарная женщина, как она двигается, какой у нее поворот головы, и потом это мне помогает. А вообще я довольно быстро перестраиваюсь из одного образа в другой. Пока мне делают прическу и грим, я уже вижу в зеркале, что у меня меняется взгляд. И разговаривать начинаю по-другому. Помогают внешние театральные атрибуты. И музыка, музыка в первую очередь!

— Из балетной музыки мне нравится и Чайковский, и Прокофьев. Когда слышишь Прокофьева впервые, это может быть тяжело для восприятия, но чем больше в его музыку вслушиваешься, «входишь», тем больше ее понимаешь. У Чайковского обожаю увертюру к «Спящей красавице», где так отчетливо слышна борьба добра и зла. Когда играет эта музыка, представляю себя за дирижёрским пультом. А одно из самых любимых произведений у композитора — симфоническая поэма «Франческа да Римини», особенно ее вторая часть. Эта музыка пробуждает какие-то глубинные чувства, и я всегда плачу, когда ее слышу.

— Михаил Григорьевич Мессерер занимает особое место в моей жизни. С самого детства и по сей день он направляет меня, наставляет. Мне кажется, я его хорошо понимаю, понимаю его вкус, что он хочет видеть на сцене. Мне очень приятно и легко с ним работать. Он увидел меня, когда мне было 13 лет. В Большом театре он ставил балет «Класс-концерт», и я там участвовала. Тогда я была еще в два раза тоньше, чем сейчас — милая, но очень слабенькая. А он все время ставил меня вперед, вселял надежду. И в итоге я справилась. И в Лондоне на гастролях мы потом это танцевали. Я задаюсь вопросами, что он увидел во мне тогда и что видит до сих пор. Я не знаю. Но хочу, чтобы он мною был доволен. Я люблю, когда он смотрит спектакли. Он очень со мной строг, никогда не гладит по головке, и в этой строгости — настоящее проявление любви. Я готова вытащить из себя все, чего даже нет, чтобы его доверие оправдать. Например, когда я готовила «Лебединое озеро», а многие признают его самым сложным спектаклем, могу честно признаться, мне не хватало сил, я не могла докрутить фуэте. Тогда я пришла к нему и сказала, что не справляюсь и не буду танцевать. Он категорически запретил мне не танцевать. И я все выдержала. Потому что он в меня верит, когда я сама в себя не верю.

— Мне всегда особенно приятно выходить на сцену с моим мужем и прекрасным танцовщиком Виктором Лебедевым. Мы давно танцуем вместе и мне с ним очень спокойно, я всегда в нем уверена. Я, знаете, очень зыбкая, как огонек, а его руки этот огонёк всегда трепетно оберегают. Иногда сама не знаю, как я буду танцевать. Представления не имею, как сегодня в «Жизели» сойду с ума. Роль живет внутри и развивается. Но я всегда уверена, что Витя знает на секунду раньше, куда меня задует ветром. Мы хорошо чувствуем друг друга. Даже если какие-то моменты идут не так, мы всегда можем моментально подстроиться. С другими партнерами интересно работать, и на сцене я стараюсь пробуждать в себе настоящие чувства, те, что я когда-либо испытывала в своей жизни. Ведь в роли это как бы не ты. Бывает раздвоение личности. У артистов, мне кажется, должно быть раздвадцатирение личности. Потому что все равно ты не должен быть собой в полной мере, когда выходишь на сцену.

— Летом у нас родился сын. Я довольно быстро вышла из декрета. Мне очень помогал муж, который не мог смотреть, как я сижу дома на диване. Мне кажется, когда он не видит меня на сцене, я для него не целиком я. Он практически заставлял меня вернуться в театр хотя бы заниматься. Сюрприз был в том, что я не ожидала, что буду такой мамой. Думала, отдам ребенка нянечкам, бабушкам, а сама буду блистать на сцене... Но, когда увидела ребенка, просто не могла от него отойти. И муж понял, что меня надо вытаскивать.

— Во время беременности я не смотрела на себя в зеркало, не фотографировалась. Я просто не могла переносить свой вид. Мне казалось, что это какой-то другой человек. Восхищаюсь девочками, которые умеют заниматься в таком виде. Я не могла, к тому же очень боялась. Восстановиться было непросто. Огромную благодарность хочу выразить Эльвире Мансуровне Хабибуллиной, с которой мы стали работать. Она проявила ангельское терпение. Уже через три недели после начала репетиций мне надо было выдержать спектакль — «Жизель». Я в себе сомневалась. Но Эльвира Мансуровна очень грамотно выстроила весь репетиционный процесс, она потихоньку и спокойно подвела меня к спектаклю так, что на сцене все мои сомнения ушли. И, конечно, я получила огромное наслаждение от своего возвращения.

— У меня очень длинный список партий, о которых я мечтаю. На четырех листах с двух сторон. Есть герои, жизнями которых я хочу пожить. Есть партии, которые я всегда хотела станцевать, но они были мне не по возрасту. Например, мечтаю об Анне Карениной, но эту роль я бы не сделала раньше. Сейчас я уже могу понять, как это, когда выбираешь между ребенком и любовью. Мне не важно, какая версия балета будет, и еще мне интересно попробовать Татьяну или Кармен. Хочется достичь этого градуса, стать женщиной, которую настолько любят, что готовы убить. Мне интересны роли, которые требуют зрелости, в которые нужно нырять и в которых нужно жить.