Михайловский театр
УБИТЬ БИЛЛИ?
18 января 2013
Интервью
УБИТЬ БИЛЛИ?
В Михайловском театре премьера оперы «Билли Бад»
Немецкий режиссер Вилли Декер ставит в Михайловском театре в год
С вашим многосторонним музыкальным образованием вы едва ли не исключение среди коллег, сегодня немногие оперные режиссеры могут похвастаться подобным объемом знаний о музыке. Не мешает в работе груз знаний?
Вилли Декер: Нет, эти знания необходимы. Но кроме знаний оперный режиссер должен обладать повышенной чувствительностью к музыке, быть очень музыкальным. Я занимался еще и пением, что дало мне понимание возможностей голоса
Какая постановка дала вам зеленый свет на сцены лучших театров мира?
Вилли Декер: Первым шагом стала мировая премьера в Берлине оперы «Замок» современного композитора Ариберта Раймана. Затем моя постановка «Билли Бада» в Кельне была названа постановкой года в Германии, я был признан режиссером года после того, как поставил «Евгения Онегина». Это было в середине
Кто-то помог вам попасть в мир большой оперы?
Вилли Декер: Моя карьера развивалась очень неторопливо. Я начинал с маленьких студийных постановок в Кельне, что-то более-менее получалось. Я работал как ассистент режиссера с Поннелем, Хампе, Купфером. Но протекции со стороны влиятельных персон не было. В своих постановках я никогда не гнался за громкими эффектами, чем занимаются сегодня многие молодые режиссеры, добиваясь wow-эффекта. Меня интересовала глубина произведения.
Я всегда находился на распутье между чувством и интеллектом, литературой и музыкой. Я начинал как скрипач, достигнув уровня концертирующего исполнителя, на чем остановился, увлекшись философией. Но в один прекрасный момент я обнаружил, что опера способна соединить две этих стороны — интеллект и интуицию. Опера разрешила мой конфликт.
Какой философией вы увлечены?
Вилли Декер: Я — буддист, дзен-буддист на протяжении долгого времени, последовательный практик, ученик японского мастера дзэн
Как опера сочетается с дзэн-буддизмом?
Вилли Декер: Дзэн-буддизм связан с человеческой психологией, это психологическая практика, которая позволяет изучать себя, душу, сознание, природу своего духа. Как режиссер я занимаюсь тем же: посредством музыки изучаю человеческую душу — то, что происходит внутри человека. Возможно, благодаря дзэн-буддизму мои постановки стали яснее, сцена со временем стала избавляться от всего ненужного.
Буддизм связан с тишиной, а в опере много громкой музыки. Одно не противоречит другому?
Вилли Декер: Ни в коем случае. Хорошая музыка возникает из тишины. Вот, к примеру, «Билли Бад» начинается и заканчивается тишиной. Тишина — основа всего.
Насколько глубоко вы погружаетесь в контекст жизни и творчества композитора, прежде чем приступить к постановке?
Вилли Декер: Я занимаюсь этим не до, но во время работы над спектаклем. То, что вам необходимо как режиссеру, вы найдете в сочинении без лишних знаний. Если вы почувствуете музыку правильно, то позже, читая книги, убедитесь в том, что, скажем, Бриттен был убежденным пацифистом. Но это будет результатом ваших поисков как сотворца. Почти во всех книгах о Бриттене вы прочтете о его отношениях с Пирсом, о том, что гомосексуальность играла важную роль в его творчестве, хотя это не совсем так, но таким образом ваше сознание окажется под влиянием, а это ложный путь. В конце концов я, разумеется, узнаю о композиторе все, но начну свой путь с пустой головы, с того, что сяду, закрою глаза и буду слушать музыку — только так можно найти идею
Чем для вас интересен Бриттен как оперный композитор?
Вилли Декер: Мне очень близки его взгляды на человеческую душу, на общество. Его музыка очень правдива. Она не модернистская, не следует каким-либо школам, но идет непосредственно от сердца к сердцу. Он силен талантом психолога, как Яначек и Чайковский... В опере «Билли Бад» он показал мужское сообщество на военном корабле как модель человеческого мироустройства, в котором существует зло и вечная борьба внутри треугольника Бог-Дьявол-Ангел. Идея человеческого братства — утопия, источник военных конфликтов — в людях. Но впереди люди видят парус надежды.
Владимир Дудин
«Российская газета»
18 января 2013