Николай Копылов: «Служу театру»

23 июня 2015

Интервью

Николай Копылов: «Служу театру»

Народному артисту России Николаю Копылову 27 июня исполняется 65 лет. За день до этой знаменательной даты юбиляр выйдет на сцену в опере «Тоска», чтобы исполнить Барона Скарпиа, одну из своих коронных ролей. Накануне спектакля Николай Дмитриевич рассказал о своих жизненных принципах, любимых ролях и вере в молодое поколение певцов.

«Дядька-наставник»

У меня были возможности уехать в Большой театр или уйти в Мариинский. Но, спев там пару спектаклей, я понимал, что нет сцены лучше нашей. Я счастлив, что работаю в Михайловском театре и что я ему не изменил. Я считаю театр домом и пока не представляю своей жизни вне его. А не изменил, потому что артисты моего поколения так воспитаны — мы служили театру, и я буду рад принести ему еще много пользы. У нас очень хорошие отношения в труппе. Приятно, когда я пою спектакль и вижу, что в кулисах сидят наши молодые мальчишки: слушают, учатся, потом подходят и задают вопросы. Ощущаю себя дядькой-наставником. Если слышу, что есть у них неточность в исполнении, стараюсь ненавязчиво подсказать. У нас очень сложная профессия. Проработав сорок лет на оперной сцене, я все так же каждый день занимаюсь голосом, дыханием, слежу за физической формой. Нельзя выходить на сцену немощным, перед молодыми солистами нужно быть примером, показывать, что каждый день нужно пахать! Одного таланта мало! Бог дал голос, педагог научил им пользоваться, а дальше — все зависит от тебя. Каждый день, каждый спектакль, каждый сезон — это кропотливая работа над собой. Как только ты сказал себе, что мэтр, то знай, что ты начал деградировать.

Из Сахалина в Петербург

Я вырос на Сахалине, в маленьком горняцком поселке. Там до сих пор живет моя мамочка, ей уже 96 лет. Помню, у нас в школе был мальчик, который учился на два класса старше, он прекрасно пел детским голосом, как Робертино Лоретти, все его на руках носили. Потом голос у него внезапно пропал. А ведь тогда была самодеятельность, конкурсы, и вдруг — школа осталась без солиста. Голос у меня появился в 1965 году, но только не детский, а мужской, и я запел. Отец купил комбайн с радио, вертушкой для пластинок и катушечным магнитофоном — и я по ночам слушал радио, переписывал слова песен Муслима Магомаева в тетрадь. Очень быстро «зазвездил» в школе, конкурсы пошли, но даже мысли не допускал, что пойду учиться пению. После школы поступил в медицинский институт. Композитор, работавший с местной самодеятельностью, меня услышал, взял за руку и отвел в музыкальное училище. После была армия. Из Хабаровская переехал в Свердловск, поступил в консерваторию; на третьем курсе меня пригласили в Свердловский оперный театр, в котором я отслужил 6 лет. В 1982 году переехал в Петербург, в Малый оперный.

Верю в молодежь

Два раза я начинал педагогическую деятельность. Сначала был музыкальный курс в театральной академии на Моховой, потом пригласили преподавать в консерваторию. Но была такая нагрузка в театре, что меня оба раза хватило только на 4 года. Сейчас же есть потребность отдавать все, что накопил. Водил как-то своих учеников на прослушивание в театр «Зазеркалье» — и их взяли. Кстати, там, на прослушивании, было человек 35, и я заметил девочку, которая пела арию Снегурочки. Без дыхания, и верха нет, но чувствуется — хочет человек петь. Сможет ли? И вдруг в середине арии я услышал пять нот, которые меня протрясли. Предложил ей позаниматься, а после нескольких уроков — поступить ко мне в магистратуру, в университет имени Герцена. На днях она получила роль Виолетты в театре «Санкт-Петербург Опера». Это небывалое событие! Человек настолько за год вырос и раскрылся, что в октябре уже будет петь труднейшую роль.

Настоящее искусство

Самый близкий мне оперный персонаж — Князь Игорь. Это такая глубина! Как всякий нормальный россиянин, я государственный человек и люблю свою родину. Я желаю ей добра и хочу, чтобы пришедшие на спектакль люди тоже это поняли и этим заразились. В театр ведь ходят не только за развлечением, но и чтобы воспитываться. Патриотическое воспитание должно существовать, но только не так, как у нас товарищи коммунисты это насаждали мечом и топором. Настоящее искусство здесь может очень многое. Настоящее! Я считаю, что из искусства нельзя делать фарс, насмешку.

Богатство «Скупого рыцаря»

По прежним меркам меня очень рано взяли в театр, мне было 26 лет. Первым моим спектаклем была «Пиковая дама». Эта постановка до сих пор идет в нашем театре, и для меня это счастье. С годами спектакль незначительно изменился, но он очень хорошо поставлен и оформлен. Молодые режиссеры, которые его ведут сейчас, многое видят по-своему, вводят какие-то новые элементы. Я иногда на это указываю, говорю, что здесь раньше такого не было. Они прислушиваются. Да, я как Скупой рыцарь, сижу на своем богатстве, эти спектакли — мое богатство.

Об оперных злодеях

Чем старше становишься, тем серьезнее становятся роли. В юбилейный вечер я выйду на сцену в роли Барона Скарпиа в «Тоске». Если будешь играть его как злодея, то ничего хорошего не выйдет. Если же представишь зрителю историческую личность, которая сыграла огромную роль в жизни Рима, тогда получится интересно. Для меня этот герой — многогранная личность, исторический персонаж, у него были обязанности и он их выполнял. Может быть, сурово, но это от него и требовалось. Я люблю эту роль, с удовольствием всегда ее пою. Человек ведь существо с множеством страстей.